Отчеты

Раскопки 1968 г. привели к важному выводу об отсутствии насыпи вала на местах строительства Славковой и Федоровской башен 1931 г. до окончания этого строительства. Этот вывод противоречит установившейся в научной литературе датировке вала Новгородского Острога XII веком и позволяет, вслед за архитектором Л.Е.Красноречьевым, впервые сделавшим это, пересмотреть указанную датировку, используя всю массу имеющихся в нашем распоряжении письменных и археологических источников.

Письменные источники представлены Новгородскими летописями, однако, исследователи до сих пор ссылались на указания этих летописей без должного источниковедческого анализа и не ставя всю сумму этих указаний в связь между собой.

Прежде всего необходимо выяснить, каким термином летописцы XII - XIII в.в. обозначали внешнюю оборонительную линию Новгородского посада. Этот термин - “острог” в отличие от другого термина “город”, которым в летописи всегда обозначается только стена Детинца. Терминологическое различие объяснялось конструктивным различием стен Детинца и стен вокруг посада. Деревянные стены Детинца представляли собой рубленые городни, отчего и назывались “городом”. Деревянные стены вокруг посада представляли собой тын с заостренными верхушками бревен, отчего и назывались “острогом”. Характерно, что наименование внешнего кольца укреплений Новгорода острогом настолько закрепилось, словоупотребление стало настолько традиционным, что даже каменную стену 1335 г. летописец называет острогом. Точно также и другой летописец называет острогом городни, поставленные на валу в 1386 г. хотя сам и пишет, что в этом году поставили “по спу хоромы”, то есть не тын, а городни. И лишь со второй четверти XV в. деревянные городни Новгородского острога начинают называться “городом” в отличие от стен Детинца, которые теперь зовут “каменным городом”.

Имея в виду это терминологическое различие невозможно относить к укреплениям посада ни сообщение 1113 г. о пожаре “Кромьного города” (“кром” всегда означал на Руси Кремль, а не “Крайний” город, как это иногда считается исследователями), ни сообщение 1262 г. о том, что Новгородцы “срубиша город нов”.

Об укреплениях посада можно судить только по упоминаниям острога до начала XIV в. и “города” на протяжении XV - XVI в.в. Рассмотрим эти сообщения.

За XII - XIII в.в. имеется несколько сообщений об остроге.

Под 1169 г. Новгородская Первая летопись сообщает: “В то же лето, на зиму, придоша под Новгород суждальци с Андреевицем, Роман и Мстислав с смольняны и с торопцаны и рязанци с двема князьма, полоцкий князь с полоцяны, и вся земля просто Русьская. Новгордци же сташа твердо о князе Романе о Мстиславлица, и Изяславли внуци, и о посаднике о Якуне, и устроиша острог около города”.

Под 1224 г., после описания переговоров с князем Юрием, стоявшим в Торжке. летописец сообщает: “Новгородци же поставиша острог около города по обе страны, а товар ввозиша в город” (т. е. Детинец). Кстати сказать, если бы в 1262 г. был срублен “город нов” вокруг посада, а не Детинца, то в 1270 г. не пришлось бы ставить опять острог вокруг посада.

В 1316 г., в связи с нашествием войск князя Михаила “Новгородци учиниша острог около города по обе стороны, и соидеся вся волость новгородская...”. Кстати сказать, если бы сообщение под 1302 г. о закладке каменного города относилось к посаду, как думают исследователи, а не к Детинцу, то в 1316 г. новгородцам не надо было бы ставить острог вокруг посада.

Приведенные четыре сообщения составляют первую группу летописных сообщений об укреплениях посада. В них ничего не говорится о вале и рве, а только о деревянной тыновой стене острога. Острог сооружается не как постоянное, а как временное оборонительное укрепление вокруг всего посада (1270 и 1316 г.) или только с одной его стороны (1169 и 1224 гг.) и каждый раз в связи с внезапной военной опасностью. Быстрое сооружение таких временных “твердей” было хорошо знакомо и москвичам, которые, например, в 1375 г. при осаде Твери “град Тверь острогом обострожиша”. Такое укрепление не требовало ни вала, ни рва, ни даже значительной людской силы, если в 1375 г. Москвичи только с помощью одного своего войска смогли обнести острого всю Тверь.

Упоминание о вале и рве нет в новгородских летописях вплоть до 1372 г. После этого года на протяжении 20 лет имеется несколько таких упоминаний, и составляющих вторую группу сообщений об укреплениях новгородского посада.

Под 1372 г. летопись сообщает: “Того же лета копаша ров около Людина конца и Загородня и Неревского конца”.

Под 1383 г.: “Копаша ров около Софийской стороны, к старому валу”.

Под 1386 г.: “И тогда Новгородцы поставиша острог, по спу хоромы”. (ПСРЛ. Т.V. С. 241. Софийская Первая летопись).

Под 1387 г.: “Копаша вал около Торговой стороны”.

Под 1391 г.: в Новгородской IV Летописи сообщено о строительстве каменных башен “в конце каждой улицы” по обе стороны города.

Под 1392 г.: “Того же лета копаша вал около Торговой стороны”.

Во всей этой группе сообщений речь идет, в противоположность первой группе, о строительстве не временных, а постоянных укреплений Новгородского посада. Это возведение постоянных укреплений было начато еще в 1335 г., когда посадник Федор выстроил каменную стену острога вокруг Славенского конца от церкви Ильи Пророка к Павлову монастырю.

В 1372 г. начато возведение вала вокруг Софийской стороны, законченное не раньше 1383 г., под которым говорится опять о сооружении рва “к старому валу”. Сооружение рва всегда сопровождается насыпкой вала и наоборот, поэтому нет оснований под старым валом, упоминаемым под 1383 г., подразумевать не вал, сооруженный в 1372 г., а еще более древний вал. Видимо, в 1386 г. по этому валу 1372–1383 гг. и был поставлен “острог, по спу хоромы”, тем более что, судя по летописи, военная опасность грозила Новгороду именно с запада, а не с востока, где вала еще не было. Этот вал появился только в 1387– 1392 гг., а в 1391 г. появились каменные башни и отдельные отрезки стен на обеих сторонах.

Итак, вал впервые появился вокруг Новгородского посада только после 1372 г. и строился отдельными участками и в разные годы на Софийской и Торговой сторонах на протяжении двадцати лет. Этот вывод может быть подтвержден и наблюдениями над косвенными показаниями новгородских летописей. В этих летописях имеется масса сообщений о многочисленных и сильнейших пожарах, иногда охватывавших большие участки городской территории, порой даже обе ее стороны. В этих описаниях летописцы часто подробно перечисляют размеры бедствия, число сгоревших церквей и даже их названия. И ни в одном из этих описаний ни разу на протяжении XII - XIV в.в. не упомянуты деревянные стены острога, которые неизбежно должны были пострадать от этих пожаров наравне с церквями и дворами. Наоборот, имеется несколько сообщений после 1372–1392 гг. о пожарах деревянной стены на валу.

Характерно и другое наблюдение над летописью: описывая территорию пожара, летописцы никогда не упоминают, что пожар дошел до вала, рва, или острога, а наоборот пишут, что пожар достиг “до Гзеня”, “до поля”, как это видно из приведенного в отчете о раскопках Славковой башни сообщения о пожаре на Славковой улицы, дошедшего “до поля”.

Имеется только одно упоминание гребли (рва) на Торговой стороне в связи с пожаром 1181 года. На это упоминание иногда и ссылаются исследователи, не попытавшись подвергнуть это сообщение источниковедческому анализу. Между тем текст этого сообщения не первоначален. Устанавливается это путем сравнения более древнего Синодального и более позднего Комиссионного списков Новгородской Первой летописи. Упоминание “гребли” встречено в Комиссионном списке, а более древнем и точном Синодальном списке речь идет о “бреге”, а не “гребле”.

Сравним оба сообщения:
   Синодальный список
"Томь же лете загорелся пожар в Славне от Къснятина и сгореста церкви 2: святого Михаила, а другая святых Отец, и дворови мнози по брегу, оли и до Ручья."

Комиссионный список
"Того же лета загореся пожар в Славне от Коснятина двора, сгореста две церкви : святого Михаила и святых Отец, и дворови мнози по гребли и до Ручья."

Первоначальность чтения Синодального списка хорошо согласуется и с топографией пожара - церковь Михаила стояла не берегу на Торгу, а церковь святых Отец тоже на берегу на княжем дворе, поэтому и понятно почему пожар пошел “по берегу, а не “по гребли”.

Итак, описание пожаров XII - XIV в.в. не знают сгоревших стен окольного города. Видимо, эти стены появились после 1380-х годов. Характерно, что только со второго десятилетия XV в. появляются упоминания строительства “города” на валу. Так, в 1424 г. “ставища в Новегороде город” (ПСРЛ т. III стр. 140 Н2Л). То же было и в 1430 г. (ПСРЛ т. IV стр. 129 НЧЛ). И только после этих работ появляются упоминания сгоревших частей внешней городской стены: в 1472 г. “погоре Побережье все... и городней стене погоре от берега полтора прясла” (ПСРЛ т. IV стр. 129 Н4Л). В 1476 г. во время пожара между Прусской и Легощей улицами “городной стене выгоре полтретья прясла” (ПСРЛ т. IV стр. 130 I4Л).

“Городняя стена” на валу на Софийской стороне была впервые поставлена только в 1386 г., в 1413 г., когда Гильбер де Ланна посетил Новгород, деревянная стена имелась уже вокруг всего посада, хотя это сообщение Ланна, прямо не говорящего обо всем посаде, противоречит летописным указаниям на строительство “города” в 1424 и 1430-х годах.

Итак, возведение укреплений вокруг новгородского посада прошло четыре этапа, прежде чем весь посад был окружен валом и рвом. Первый этап - Это возведение каменной стены вокруг Славенского конца в 1335 г. Второй этап - окружение валом Софийской стороны в 1372 - 1383 гг. Третий этап - это возведение каменных башен и отдельных отрезков каменных стен в 1391 г. и окружения Торговой стороны валом и рвом в 1387 (г.) - 1392 гг. Четвертый этап - это возведение деревянной стены по валу вокруг всего города где-то в конце XIV - третьем десятилетии XV вв.

Посмотрим теперь, как отразились эти этапы в археологических материалах.

Каменная стена посадника Федора 1335 г. была раскопана экспедицией А.В.Арциховского в районе церкви Ильи Пророка. Если бы вал здесь существовал еще в XII - XIII вв, то в раскопках были бы найдены хотя бы его следы. Никаких следов вала не было найдено, стена 1335 г. была поставлена прямо на культурный слой, что и позволяет отрицать появление вала в Славенском конце до XIV века. Характерно, что описывая под 1255 г. боевое расположение новгородцев, летописец не упоминает острога, хотя упоминает церковь Ильи Пророка: “а что пешьце, а то сташа от святого Ильи противу Городища”. Столь же характерно и описание пожара 1231 г.: “и погоре весь конец Славенский оли и до конца Холма, мимо святого Ильи”. Как видим, не “до острога”, а “до конца Холма”, не “мимо острога”, а “мимо святого Ильи”.

Каменная стена 1335 г. была первой постоянной постройкой острога. Она охватила весь конец от церкви Ильи и до Павлова монастыря. Если нанести эту линию на план Новгорода, то окажется, что стена 1335 г. охватывает не весь Славенский конец, а, видимо, только его древнейшую часть или самую богатую. В XIV в. конец продолжал расти и когда в 1387 - 1392 г.г. стали сооружать вал, то его отодвинули на восток, туда, где его остатки и были недавно найдены С.Н.Орловым.

Обратимся к описанию С.Н.Орловым его наблюдений над вскрытыми в процессе городских земляных работ фрагментами вала: “В районе современной Боровичской улицы и к югу от нее присыпка отнесена дальше от вала (внутрь города - М. А.) и по существу был насыпан новый вал, восточная сторона которого перекрыла лишь основание западной ополины основного первичного вала. Внутри основания первичной насыпи вала прослеживаются остатки мощной деревянной стены типа городней из толстых сосновых и дубовых бревен. Причем в основании вала к югу от Посольской улицы и напортив Боровичской стена имеет до шести продольных линий, а на северной красной линии проспекта Ю.Гагарина насыпи, выше основания, наблюдались остатки стены в три продольные линии брёвен”.

С. Н. Орлов не сомневается, что перед ним открылись конструкции вала XII в., однако, вопрос о том, каким образом стена 1335 г. была поставлена внутри города и внутри оборонительной линии XII в. даже не встает перед археологом. Ответ же на этот вопрос может быть только один: вал к востоку от стены 1335 г. моложе этой стены. Однако, можно ли его отнести к XIV в.? Отметим, что конструкция городен в валу у Боровичской улицы (шесть стенок срубов) отлична от конструкции у проспекта Гагарина (три стенки срубов). Чем это объясняется? Только тем, что вал в центре Торговой стороны у Федоровского ручья сооружен не одновременно с валам на юге Торговой стороны. Это предположение подтверждается летописью, сообщающей о двух разновременных стадиях сооружения вала на Торговой стороне в 1387 г. и 1392 г.г. Трудно сказать, какая из частей вала на Торговой стороне воздвигнута в 1387 г., а какая в 1392 г. Вернее всего в 1387 г. вал начали строить на юге, а в 1392 г. его уже подсыпали с внутренней стороны (подсыпка прослежена С.Н.Орловым - см. выше). Таким образом, стена 13335 г. очень недолго послужила новгородцам. Возможно, она и не была в свое время доведена до конца, до Павлова монастыря, иначе ее следы были бы найдены при земляных работах в этой части города. Некоторое подтверждение нашему предположению находим и в летописи, где сказано лишь о начале работы в 1335 г., но не сказано о ее окончании. Между тем стену не могли построить за один год. Гораздо меньшую стену в Детинце строят в 1331 - 1333 гг. (три года) и начало и конец работы отмечены летописцем. Возможно, именно потому, что стена 1335 г. не была достроена и не было завершено окружение Торговой стороны оборонительным концом, а в 1387 г., имея за своей спиной недостроенный фрагмент стены 1335 г. можно было отнести вал дальше к востоку, к берегу р. Тарасовца. Иначе было бы непонятно, почему, имея каменную стену, новгородцы относят вал от нее на восток.

Вал вокруг Софийской стороны (1372–1383 гг.) также изучен при раскопках. П.А.Раппопорт нашел под ядром вала и в ядре вала керамику, которую он относит к XI - XII в.в. и благодаря этому датирует вал XII в. Это не совсем верно ни методически, ни фактически. Методически это неверно потому, что если под валом имеется не только керамика XI в., а и XII в, то вал на этом основании можно датировать только временем после XII в. Фактически это неверно потому, что судя по прорисям венчиков этой керамики, приложенным к отчету П. А. Раппопорта, она относится к XIII - XIV вв. Придя к этому выводу я обратился за консультацией к Г.П.Смирновой, давно специально занимающейся новгородской керамикой и безоговорочно подтвердившей мой вывод. Керамика из присыпок к валу действительно относится к XV - XVI вв. и это противоречит выводу исследователей о том, что присыпки были сделаны в XV - XVI вв. к ядру вала XII в. Если это так, то где же тогда присыпки 1372–1383 гг., если работы этих годов были лишь присыпками к более древнему валу, как считают обычно исследователи?

Наблюдения за земляными работами на валу вел не раз и С.Н.Орлов, собиравший и керамику из слоя под валом. Однако, вот как С.Н.Орлов датирует вал по этой керамике: “В обрезе траншеи и в выбросе собрано много обломков гончарной керамики, среди которой встречаются архаические формы. Кроме керамики здесь найдены три обломка синих стеклянных браслетов.

Или далее: “Собрано много обломков гончарной керамики, среди которой имеются архаические формы горшков X - XI вв. (18).

Однако стеклянные браслеты в Новгороде встречаются и в слоях первой половины XIV в., а датировать слой по архаическим формам нельзя, надо, наоборот, искать наиболее поздние формы.

Вал на Софийской стороне прорезался во время земляных работ 1961 г. по бывшей Прусской улице. Наблюдение осуществлял Л.Е.Красноречьев, весьма тщательно зафиксировавший разновременные слои насыпи вала и материалы, найденные под этими слоями. Что это за материалы? Щебень ракушечника и известковый раствор, оставшиеся здесь после строительства проездной башни 1391 г. Вал был разрезан и к северу и к югу от башни. В южном разрезе четко читались две части насыпи - ядро вала и присыпка, перекрывшее это ядро и сверху и с обоих его склонов. Под ядром вала найден строительный щебень 1391 г. Следовательно, вал к югу от Прусской улицы на этом участке был насыпан после 1391 года. Видимо, эта часть вала на Софийской стороне позже других его частей. Объясняется это тем, что к югу от Прусской улицы шло болото, преграждавшее доступ в город и делавшее неспешным сооружение вала. Присыпка же была сделана позже.

В северном разрезе было зафиксировано 3 части вала - ядро и две присыпки со стороны города. Под присыпкой найдены прослойки строительного щебня 1391 г. Ядро датируется временем до 1391 г. Если датировать его XII веком, то окажется, что присыпки сделаны после 1391 г. и работы по сооружению вала в 1372 - 1383 г.г. не запечатлелись в реальной действительности. Если же датировать ядро 1372 - 1383 гг. то присыпки, как и в раскопе П. А. Раппопорта относятся к XV - XVI вв., когда вал продолжали укреплять. Эта вторая датировка представляется поэтому более убедительной. В ее пользу свидетельствует и другое наблюдение за валом на Софийской стороне. С. Н. Орлов отмечает, что к югу от Прусской улицы на протяжении чуть ли не 40 м. имеется в сохранившейся насыпи вала каменная стена. Эту стену можно отнести только к 1391 г., когда такая же стена была построена и на Торговой стороне. Судя по тому, что на Торговой стороне до этой стены на всем участке ее будущего строительства не было более древнего вала, можно предполагать, что его не было и на Софийской стороне до появления каменной стены 1391 г. иначе ее незачем было бы строить: можно было ограничиться и валом 1372 - 1383 г.г. Видимо, в 1372 - 1383 гг. вал на Софийской стороне был возведен не везде, не сплошь, что соответствует характеру его строительства отдельными концами и улицами, а в 1391 г. оставшиеся не защищенными валом части были застроены каменной стеной, впоследствии присыпанной, как и на Торговой стороне.

Нет вала XII в. и на Торговой стороне. В этом убеждают и раскопки А. В. Арциховского на Славне, и раскопки А. Л. Монгайта у Первомайской улицы. А. Л. Монгайт нашел здесь каменную стену, видимо, 1391 г., так как по своей кладке она отлична от стены 1335 г. и неотличима от кладок башен 1391 г. Вдоль стены со стороны города шел помост по материку, использовавшийся для подвозки камня при строительстве стены. А. Л. Монгайт нашел на помосте обломки ракушечника, из которого выстроена стена. Помост перекрывался культурным слоем, в котором найдена керамика с зубчатым орнаментом, появляющемся, по Г. П. Смирновой, со второй половины XIII в. и типичным для XIV в. Выше этого слоя залегали остатки глиняного вала с деревянными камерами. Прав и А. Л. Монгайт, когда пишет, что обстоятельства и находки позволяют “датировать вал XV - XVI вв.”, то есть эпохой, когда каменная стена 1391 г. обветшала и была присыпана.

Четвертый этап строительства вала вокруг Новгорода, когда были сделаны каменные башни и отдельные прясла стен, насыпан вал на Торговой стороне, а затем возведены и деревянные стены по валу, также изучен археологически. Три башни изучены археологически до 1968 г., две - в 1968 г. В 1968 г. установлено, что вал по обе стороны Федоровского ручья насыпан после окончания строительства башен в 1392 г. К этому же выводу мы пришли и при характеристике стены 1335 г. и вала к востоку от нее на краю разросшегося Славенского конца. Предстоит еще изучить башни в других частях вала, а особенно каменные стены на Софийской стороне, где под ними, если мы правы, не должно быть найдено вала или, если он будет найден, не должно быть оснований для его датировки временем до 1372 - 1383 гг. Остатки деревянных стен конца XIV - начала XV вв. вряд ли будут когда-либо раскрыты, так как они не раз горели и перестаивались в XV - XVI вв.