Статьи

На конференции "Новгород Великий. Археология, история, искусство", проведённой в Новгороде Новгородской секцией Института отечественной истории Академии наук СССР и Новгородским музеем, с интересным докладом о происхождении Новгорода выступили московские археологи В.Л.Янин и М.Х.Алешковский.

По просьбе редакции один из авторов доклада знакомит сегодня читателей "Новгородской правды" с его основными положениями.

Споры о происхождении Новгорода начались еще в глубокой древности в конце XI века, и не затихают и в наши дни. Раньше спорили летописцы, теперь - археологи. Волнующий вопрос для тех и других - основан город князем или уже существовал до его призвания. От решения этого вопроса зависит наше представление о ходе всей новгородской истории, а летописцам его решение позволило бы обосновать либо власть князя над городом, либо, наоборот, исконную независимость новгородцев от этой власти.

В 70-х годах XI века составитель Начальной летописи, видимо, со слов киевского князя, записал легенду о построении Новгорода предком этого князя, основателем княжеской династии Рюриковичей. В 90-х годах того же века другой летописец зафиксировал совершенно иную легенду: об основании Новгорода еще до призвания князей - самими славянами, пришедшими на Ильмень с Днепра. Оба эти летописца были киевлянами. Третий, новгородец, живший сто пятьдесят лет спустя, в 20-х годах XIII века, соединил обе легенды, взяв за основу первую из них - об основании города князем, но вписал, по второй легенде, слова о том, что город существовал-де уже до появления князя.

Таковы три версии происхождения Новгорода, донесенные до нас сохранившимися летописями.

Присмотримся к наиболее древнему, "княжескому" варианту и убедимся в том, что, хотя в нем прямо говорится о постройке города князем Рюриком, тем не менее из самого рассказа вытекает, что существовал город еще до призвания князя.

Летописец сообщает, что словене, кривичи и меря, выгнав варягов, попытались жить без них, но перессорились и вынуждены были опять обратиться к варягам с просьбой прислать князя.

Словене, кривичи и меря - это три различных племени, занимавших огромную территорию к северу от верховьев Днепра, Двины и Волги. И кажется странным, что эти племена после изгнания варягов вместо того, чтобы отделиться друг от друга и зажить самостоятельно, наоборот, несмотря на вражду, почему-то не расстаются, почему-то остаются в прежнем объединении. Не происходит ли это потому, что под словенами, кривичами и мерей летописец понимает не сами племена, а лишь жителей некоего центра, столицы разноплеменной федерации?

Именно так и понял этот рассказ летописец-новгородец начала XIII века, отметивший, что под словенами, кривичами и мерей подразумеваются сами новгородцы. Но если это так, то город в древности должен был бы делиться на три части, соответствующие составу населения, на три "конца", как в более позднее время обычно называли его отдельные административные части. А по летописям мы знаем о пяти, а не о трех концах. Несоответствие? Оказывается, нет.

Да, было пять концов, но в XIV-XV веках. А еще в конце XII - начале XIII века их насчитывалось всего четыре. А как обстояло в более древнее время?..

В рассказах о новгородских событиях середины X- начала XI века постоянно фигурируют цифры, кратные трем: 300 или 3.000 гривен дани, 3.000 новгородцев-воинов. Напротив, в XIV веке соответствующие цифры кратны четырем, а в конце XIV века - пяти.

Несомненно, цифры собираемой городом дани и числа выставленных воинов обычно кратны числу концов, которых, таким образом, в X-XI веках было три, что соответствует и трем группам населения (словене, кривичи и меря), фигурирующим в рассказе летописи.

Выясняется, что самый древний летописный рассказ говорит о существовании города еще до призвания князя Рюрика. Один из его потомков переделал этот рассказ, вставив слова об основании Новгорода своим предком.

Если вникнуть во все три варианта легенды об основании Новгорода, то окажется, что, по сути дела, все они говорят об одном и том же - об основании города до появления князя и, следовательно, об исконной независимости Новгорода. Это подтверждается другими летописными и археологическими сведениями и прежде всего... именем самого Новгорода.

Новый город... Не значит ли это, что был какой-то старый город, переселенцы из которого затем назвали другой, основанный ими город, новым?

Ученые много спорили, какой из городов следует считать тем старым городом, по отношению к которому город назван новым. Киев? Но он слишком далек от Новгорода. Старая Русса? Но она никогда не называется в летописи "старой", а именуется просто Руссой, да к тому же в ней нет находок старше XI века. Старая Ладога? Но и ее в древности, до XVIII века, не называли "старой"; хоть люди в ней жили еще в VII-VIII веках, когда Новгорода еще не было, они, как показали раскопки, имели такие жилища и вещи, которые никогда не встречаются в Новгороде.

Рюриково Городище под Новгородом. Быть может, это и есть тот самый город, который построил Рюрик? Но Городище в летописях не называется Рюриковым: этот термин - поздний.

Круг поисков сужается и... мы оказываемся в самом Новгороде. Как уже говорилось, в древности он состоял из трех поселков: словен, кривичей и мери. В местных названиях самих концов и улиц сохранились следы этих трёх групп городского населения.

Конец на Торговой стороне, на правом берегу Волхова, назывался Славенским. Если бы в городе жили только славяне, то не было бы смысла называть их именем один из концов. Между тем его назвали именно так. Значит, население других концов не было славянским? И действительно, на левом берегу Волхова существовали Прусская и Чудинцева улицы, имена которых свидетельствуют о проживании здесь неславянских народностей - пруссов и чуди.

Неревский конец, скорее всего, раньше назывался Меревским, поскольку в языке новгородцев "м" часто переходило в "н". О мери напоминает и имя озера Ильмень, в древности называвшегося Илмер.

В Новгороде жили не только словене и меря, но и кривичи. Эти последние, видимо, пришли на Ильмень с южного побережья Балтийского моря, были теми самыми балтийскими славянами, особенности языка которых в очень большом количестве зарегистрированы в памятниках письменности древних новгородцев. К числу этих особенностей относятся, например, окончания "ата" и "ята" в именах собственных (Гостята, Путята, Вышата), замена имени "Иван" словом "Ян".

Итак, три поселка, и в каждом - свое население: словене, кривичи, меря. Но не значит ли это, что прежде, чем эти поселки объединились, единого города не существовало или он назывался не Новгородом, а когда поселки объединились, то получился действительно новый город? Новый по отношению к старому, расположенному здесь же, но - только еще не городу?

Поселки вряд ли были обнесены стенами, а именно такие стены, называвшиеся "городом" (сравните слова: ограда, загородиться), и давали поселению имя города.

Не был ли один из поселков действительным укрепленным городом? Внимание сразу привлекает Славенский конец, поскольку славяне, пришедшие с Днепра, по сведениям летописца, и построили город у Ильменя.

В Славенском конце существовали местность, называвшаяся в древности Холмом. Холм? Но это же одно из типичных названий славянских городов. Есть Холм на Ловати, есть под Смоленском, в Белоруссии, в Галицкой земле. Не назывался ли старый город Холмом?

Скандинавские источники X-XI веков почему-то упорно именуют Новгород "Холмгардом", то есть Холмгородом. Многие ученые на этом основании считали, что Холмгард основан варягами, поскольку слово "хольм" означает по- скандинавски "остров" (вспомним Стокгольм, например). Однако все дело в том, что в скандинавских названиях городов частица "хольм" стоит не на первом, а на втором месте. К тому же обе части скандинавских названий городов являются скандинавскими словами, а слово "Холмгард", если принять мнение наших предшественников, в таком случае состоит из двух разноязыких частиц - скандинавского "хольм" и славяникого "град".

Нет, этого не может быть. Название города должно быть либо чисто скандинавским, либо чисто славянским. Учитывая, в особенности, что летописный Холм вовсе не является "островом".

Холмгард, то есть Холмград, расположен на возвышенности, холме. Этот Холмград с чисто славянским именем - тот самый "старый" город, по отношению к которому Новгород наречен "новым".

Действительно, Новгородом летописцы называют сначала только саму крепость на левом берегу Волхова - Кремль. Крепость возникла при объединении трех первоначальных поселков, получив при этом имя Новгород. А впоследствии это имя перешло на всю городскую территорию.

Почему именно на левом берегу возникла крепость, а не в одном из трех первоначальных поселков?

Дело в том, что в каждом поселке имелось свое народное собрание - вече, а при объединении было важно, чтобы общегородское вече находилось на нейтральной территории, не зависимой ни от одного из трех будущих концов. Такою была как раз территория на левом берегу Волхова.

Здесь стало собираться вече всего города, здесь было и языческое капище, на месте которого, впоследствии, в конце X века, поставили первый христианский храм - дубовую тринадцативерхую Софию. Здесь было и кладбище, которое называлось Буевищем (оно упоминается в документе XVI века).

По нашим наблюдениям, новгородское вече вообще чаще собиралось в Кремле, чем на Ярославовом Дворище. На правом берегу Волхова вече собиралось только в исключительных случаях - во время городских восстаний или распрей.

То, что кладбище, капище и вече занимали в древности одну и ту же территорию, не удивительно. Ведь в древнерусском языке слово "погост" одновременно означало и кладбище, и административный центр. Кладбище в древности было место почитаемого культа предков, и вся идеологическая жизнь освещалась этим устойчивым культом. Под его знаком проходили и языческие праздники, и похороны, и политические сходки.

Не только Новгород, но и многие другие первые русские города возникли из таких погостов.

Сначала на погостах (кстати, это название существовало на Руси задолго до принятия христианства) только справляли языческие праздники, обменивались продуктами, хоронили близких, собирались на вече со всей округи. Затем у погостов постепенно оседали семьи родовитых руководителей веча, боярские роды со своими домочадцами и слугами. Сюда стекалась дань, тут легко было продать или купить ремесленное изделие, здесь развивалась торговля. И постепенно такое поселение превращалось в настоящий город.

Власть в таком городе целиком принадлежала боярам. Они владели большими усадьбами, между которыми была поделена вся городская земля. В этих усадьбах первоначально жили и слуги, и ремесленники, и купцы, политически и экономически зависевшие от своих дворовладельцев.

Изначальным господством бояр во всех областях новгородской жизни и объясняется то, что ни один из князей, приглашавшихся в город, не смог надолго закрепить здесь свою власть. Князья приходили и уходили, иногда и убегали из Новгорода, а бояре оставались. Не случайно князья не жили в Кремле - их усадьбы находились за пределами общегородского центра.

Так тема о происхождении города подводит нас к характеристике и пониманию основ жизни "великой республики средневековья" как называл Новгород Карл Маркс.

Это был город прежде всего бояр, владевших огромными земельными богатствами. А князья владели землей только во время своего недолгого правления в городе и, поскольку они редко засиживались в нем долее чем на 5-10 лет, то не могли расширить свои земельные владения или как-то закрепить их за своим родом.

Изложенная точка зрения на происхождение Новгорода - лишь научная гипотеза. От дальнейших исследований и, прежде всего, от археологических раскопок зависит ее подтверждение или опровержение. Но эта гипотеза кажется нам не просто привлекательной, но и необходимой, поскольку, с одной стороны, она охватывает все известные сейчас факты древней истории города, а, с другой стороны, позволяет наметить пути и перспективы будущих исследовательских работ.